Перевернутый. Шут - Мая Смирнова

– Скорее всего. Она пропитала сознание моего отца ядом и он находится под ее чарами. Все что я делаю, чтобы закрыть это расследование и поймать убийцу, мой отец забирает себе, оставляя меня в своей тени.

– Разве нет какого-нибудь выхода из этой ситуации? Я не помню, каким был твой отец до того, как в его жизни появилась Розана, но он, по твоим словам, точно не был таким, как сейчас, и я тебе верю.

– Нет, он не был таким, но я не думаю, что он когда-нибудь станет прежним, – Франсуа отрицательно покачал головой. – Только чудо сможет спасти его. Так или иначе, – Франсуа снова посмотрел на двоюродного брата, – позволь мне поинтересоваться, что произошло между тобой и Марье на маскараде. Она была расстроена.

– То, что произошло между нами, тебя не касается, Франсуа, – Пьер слегка помрачнел. – Это касается только меня и ее.

– Это касается меня тоже, так как Марье Луиза Ле Мойн – моя невеста. – Франсуа сделал ударение на последних словах. – И я не потерплю оскорблений в ее сторону.

– Я не оскорблял ее. Я всего лишь сказал ей правду, предупредив, что она может причинить ей боль. – Пьер развел руками. – Марье предпочла услышать правду, несмотря на мое предупреждение. Я ни в чем не виноват.

Франсуа еще несколько секунд смотрел на кузена, прожигая его взглядом, словно собираясь испепелить его, прежде чем вернуться обратно к бумаге и перу на столе.

– Франсуа, ты прекрасно знаешь, что я никогда не смогу причинить вред Марье Луизе Ле Мойн. То, что я сейчас делаю, это для ее пользы.

– Что-то – это что? – спросил Франсуа, не отвлекаясь от работы. – И мне кажется, что бы это ни было, это больше для твоей пользы, чем для Марье.

– То, что я вырвал Марье Луизу Ле Мойн из своей жизни, не означает, что я сделал это для своей пользы, – Пьер закатил глаза.

– Ты называешь ее полным именем, даже когда ее нет рядом.

– Я отношусь к ней с уважением, – не сдавался Пьер. – По крайней мере, я так это вижу.

– Ну-ну.

– Мы действительно прямо сейчас будем спорить об этом? Во всяком случае, Марье Луиза Ле Мойн находится в безопасности.

– Вот этого я гарантировать, к сожалению, не могу, – Франсуа тяжело вздохнул. – Мне очень не нравится, что какой-то мужчина шлялся около ее дома. К тому же он обронил нож, который, как потом благодаря тебе выяснилось, оказался отравленным. Это не похоже на случайность, когда человек ошибся домом или что-то в этом роде.

– Я согласен, но постарайся иметь в виду, что этот человек также мог выслеживать не Марье Луизу Ле Мойн, а кого-нибудь из слуг. Я понимаю, что это тяжело принять, но так тоже могло произойти.

– Я хотел бы так думать, но, к сожалению, это не так просто. Ты и я знаем Марье с самого детства, и если вдруг, кто-то решил причинить ей вред или убить ее, то я не могу понять его мотивы. Она такая хрупкая и добрая, никогда не причиняет никому вреда. К тому же… – Франсуа снова обернулся к двоюродному брату, собираясь закончить начатое, но у него не получилось:: – Что с тобой, Пьер?

Пьер сначала непонимающе взглянул на кузена, прежде чем опустить свой взгляд и посмотреть на свои руки. Кожа Пьера побелела и, горящие тусклым голубым светом вены стали видны из-под неё. Его глаза также поменяли цвет и стали золотистыми.

– Странно, – пробормотал Пьер, поднимая руку и задумчиво рассматривая ее. – Такого никогда не происходило.

– Такого – это какого? – не понял Франсуа.

– Когда энергии и мои суперсилы начинают показываться сами по себе. Это опасно, – молодой человек, сверкнув глазами, посмотрел на кузена.

Хотя если подумать, то Пьер прекрасно понимал, почему энергии в нем вдруг неожиданно начали проявляться таким образом. Он почувствовал, как его сердце сжалось, когда он представил, что Марье угрожает опасность. Но это так же могло быть из-за стресса, который тяжкой ношей лежал у него на плечах, мешая спать и наполняя его сны кошмарами. Да, конечно, Пьер знал, как пользоваться энергиями и владеть ими так, чтобы он мог проводить несколько дней или больше без надобности во сне, пище, а иногда и воде. Но, несмотря на то, что молодой человек понимал, насколько опасной была подобная практика, Пьер продолжал ее использовать все чаще и чаще, надеясь, что в конце концов что-то произойдет, что-либо заберет его энергии вместе с суперсилами и он наконец-то станет нормальным человеком, что было довольно глупой надежной. Либо же он наделся, что в конце концов доведет себя до такого состояния, что смерть станет единственным выходом и он сможет покоиться с миром, не волнуясь о том, что кто-то узнает о его необыкновенных способностях.

«Я яд… я смертельный яд», – эта мысль часто посещала Пьера, именно в его самые темные моменты, когда он чувствовал себя особенно тяжело и неприкаянно, фактически позволяя темноте завладеть им. Хотя молодой человек считал, что он уже давно провалился во тьму и что из нее не было никакого выхода. Все, что ему оставалось делать, это продолжать вязнуть в этой тьме все больше и больше.

– Это действительно опасно. Очень опасно, – согласился Франсуа. – Есть ли способ предотвратить это, как ты думаешь?

– Я думаю, что это просто результат посещения вчерашнего маскарада и сумасшедшей ночи. – Пьер тяжело вздохнул, опустив руку. – Много чего случилось. Я даже не смог уснуть, когда вернулся домой, несмотря на то что был очень уставшим.

– То есть ты не спал совсем? Если бы я знал это, то я не послал бы тебе письмо утром с просьбой приехать как можно скорее.

– Мне, так или иначе, нужно было с тобой поговорить, как я и сказал ранее. И мне удалось немного поспать, что закончилось очередным кошмаром, который повторяется у меня с детства, и Саймоном, стучавшимся в мой кабинет с криками.

Франсуа не выдержал и рассмеялся, представив, как Пьер пытается поспать и как его младший брат начинает стучаться в дверь, сначала кулаками, а потому различными предметами, стараясь разбудить его.

– Что смешного в том, что мне снятся кошмары? – Пьер, сверкнув глазами, посмотрел на кузена, пытаясь прожечь того взглядом. Тщетно! Франсуа, скорее всего, выработал стойкий иммунитет на подобные выпады в свою сторону.

– Я смеюсь не на над этим, – Франсуа начал быстро успокаивать Пьера. – Я просто представил, как маленький Саймон ломится к тебе в кабинет, и это выглядит очень смешно.

– Ничего смешного не вижу, – сухо ответил Пьер, хотя он прекрасно понял